Расшифровка

Его Высокородию Господину Чиновнику Командированному Министерством Внутренних дел, по переселенческому делу в Томской губернии Статскому Советнику и Кавалеру Василькову

Доверенных, от крестьян переселенцев 72-х
семейств, в числе 256 ревизских и неревизских
мужеского пола душ; Тамбовской, Воронежской,
Рязанской, Пензенской, Самарской и Тобольской
губернии, крестьян Тамбовской губернии:
Леонтия Филиппова Краснослоб[од]цева  [1] ,
Гавриила Павлова Вязникова, Воронежской
губернии: Василия Максимова Шматова и
Семена Аввакумова Рыбкина.

Прошение

Из мест причислений наших Тамбовской, Воронежской, Рязанской, Пензенской, Самарской и Тобольской губерний, доверители и мы прибыли в Томскую губернию, Бийский округ, Алтайскую волость, село Ново-Тырышкинское в разное время, некоторые лет 10-ть тому назад и более; некоторые не более четырех или пяти лет и позднее, в каком же именно году, кто именно из доверителей и нас прибыли в названное селение, а также кем именно, от кого и за какую цену приобретены нами от старожилов общественников и других лиц дома, подробно [2] [Л. 95 об.] объяснено в представленном при сем именном списке переселенцев прибывших из сказанных выше губерний [3] . В село Ново-Тырышкинское хотя мы прибыли в разное время, но преимущественно в самую рабочую, страднею пору – то есть в Июне или Июле месяцах, в каковое время старожилы общественники имели крайнею нужду в рабочих людях, для уборки им сена и хлебов, почему всемерно и старались остановить доверителей и нас на постоянное жительство в их селении, а главное как оказалось впоследствии ввиду наживы еще старались остановить на жительство, продавая нам их старые почти совершенно гнилые строения за непомерно высокие цены, так как строевого леса ближе 70-ти верстного расстояния достать нельзя, обещаясь при этом по окончании полевых работ выдать нам приемные приговора для причисления к их обществу и селению, а как полевые роботы у них оканчиваются уже позднею осенью  [4] в Сентябре месяце, когда уже бывают постоянные холода, так как село Ново-Тырышкинское расположено около самой черни (под названием камень) – то в силу уже необходимости, по случаю наступивших холодов доверители и мы должны были волею или неволею для зимы купить для своих семейств дома за непомерно высокие цены, что можно усмотреть также в списке переселенцам, чтобы как-нибудь пробиться [Л. 96] с своими семействами зиму,  [5] затратив таким образом на покупку домов, последние свои деньги, привезенные с собою из России, а большая часть из нас и выработанные на полевых работах у старожилов. Обзаведясь домами по окончании полевых работ и вообще когда уже миновалась для старожилов надобность в рабочих людях, не смотря на наши убедительные просьбу  [6] о выдаче приговоров нам, старожилы стали за приговора требовать с нас непосильную плату с семейства от 50 до 150 рублей с каждого, не имея возможности дать за приговоры старожилам требуемых денег, по неимению денег. Таким образом упрочившись купленными домами, которые потребовали по ветхости их перестройки, а также и постройки новых к домам надворных помещений, необходимых в крестьянском быту уже по неволе должны были остановиться на постоянное жительство в селе Ново-Тырышкинском, так что некоторые из доверителей за недачею приговоров и желали было переселиться в другие какие либо  [7] места, но как заведенную домашность никто из старожилов покупать не стали, то боясь окончательно разориться с семействами поневоле должны были остаться на жительстве в этом же селении. По приобретении нами домов  [8] [Л. 96 об.] и вновь выстроенных разных помещений по крестьянскому хозяйству, также разного крупного и мелкого домашнего скота и запашки хлебов, для пропитания себя с семействами, Старожилы общественники села Ново-Тырышкинского стали тотчас требовать с нас и доверителей платежа за земли и скота денег в общественный их капитал и затем постановили приговор, коим обложили 6-рублевым с каждой души оброком, а с крупного скота то есть с лошадей и коров по одному рублю, а мелкого телят по пятидесяти коп. и овец по двадцать пять коп. с каждой штуки в год, наложенный оброк мы уплачивали сполна и беспрекословно, уплачивая при этом и подати и повинности по местам наших причислений; после того, а именно 1883 году и 1884 году по случаю неурожая хлебов, наложенный общественный оброк выплачен был не сполна, то общественники старожилы за означенный недоплатеж, не испросив предварительно как бы это следовало по закону разрешения Местного Начальства самопроизвольно произвели опись нашему имуществу, а вернее сказать грабежом отняли насильно наше имущество – так например если за кем из доверителей было недоплачено 15 р., то за оные; отбирали по три коровы стоющие не менее 30 рублей, одним словом отбирали [Л. 97] лошадей, хомуты, телеги, дровни и все что ни попадало им на глаза. Желая вероятно избежать ответственности по закону за самоуправство и захват самовольно и незаконно нашего имущества – объявили, что они никому ни за что из переселенцев приговоров не дадут, так как будьто [бы] не имеется у них лишней земли, а затем учинили ходатайство пред Господином Томским Губернатором, об окончательном выдворении из села Ново-Тырышкинского нас с доверителями и наличным нашим женским [населением] в числе около 600 душ обоего пола и после этого не стали окончательно дозволять производить хлебопашество, сенокошение и пользование лесом не только в забоках  [9] общественных но и даже и в черни или камню, а чтобы не допустить к разработке полей – вторично постановили приговор в том, что если кто из доверителей или нас будет или же для этой цели поедет в поле на пашни – то отбирать у нас сохи, плуги и бороны, далее стали разламывать производимые нами вновь постройки помещений, изгороди около домов и дворов, от каковых наконец самоуправств и насилия были остановлены Г. Бийским Окружным [Л. 97 об.] Исправником и Особым Чиновником по крестьянским делам; но захваченное же у нас старожилами самовольно и почти грабежом имущество в весьма значительной для каждого из нас сумме, – осталось в руках похитителей старожилов и все их противозаконные действия остались безнаказанными, чем самым и приведены в крайнею нищету и раззорение.

О таких же старожилов противозаконных поступках, выходящих из ряда обыкновенных, нами приносимы были жалобы Господину Томскому Губернатору 7 Февраля 1883 года 7 Марта, Г.г. Чиновнику по крестьянским делам 5 Марта 1884 года и Бийскому Окружному Исправнику в Апреле месяце того же года, но на все жалобы удовлетворения никакого ни последовало, а вследствие приговора постановленного Ново-Тырышкинским обществом, объявили нам распоряжение Г.г. Бийского Окружного Исправника о недопуске нас к распашке земель и обязательстве  [10] приискать нам новые места и переселиться на оные к 1-му числу Июня месяца сего года, предупредив при этом что в случае неисполнения этого распоряжения, против нас будут приняты меры, как против бунтовщиков установленной власти, для видимости же представляем при сем копию с этого предписания.

[Л. 98] Вследствие чего и о всем вышеизложенном 21 Мая 1884 г. подана нами вновь жалоба в Кабинет Его Императорского Величества коей ходатайствовали во-первых об отмене означенного распоряжения, о во-вторых, о разрешении доверителям и нам остаться с семействами на жительство в селе Ново-Тырышкинском с причислением всех нас к этому селению в установленном законом порядке, без приемных приговоров ввиду крайнего разорения от понесенных нами убытков от произвольных и незаконных действий старожилов и при прошенииэтом представили удостоверение данное из нас крестьянину Василию Шматову Г. Помощником Главного Начальника Алтайского Горного Округа Вагановым в том, что в случае принятия нас старожилами, числящаяся по планам за гранью села Ново-Тырышкинского пустолежащая земля в верховьях речки Березовки, может быть прирезана к этому селению, по расчету 18 десятин на душу, но окончательного распоряжения по этому прошению еще не последовало никакого, а в удостоверение же действительной подачи этого прошения, предоставляем узаконенную квитанцию почтового учреждения.

Изложив всю безвыходность положения доверителей и нас, а также и ввиду последовавшего распоряжения ВАШЕГО ВЫСОКОРОДИЯ о непременном и скорейшем  [11] [Л. 98 об.] взятии нами приговоров или же приискании новых участков, доверители и мы осмеливаемся вновь почтительнейше просить Особу ВАШЕГО ВЫСОКОРОДИЯ, как единственного защитника нашего, учинить надлежащее распоряжение по предоставленной Вам власти ввиду изложенных выше притеснений и понесенных нами убытков и тяжкого разорения, а также и ввиду нынешнего неурожая хлеба, по случаю вымерзнутия и выбития хлебов градом и упадка рогатого скота, от которого ни у кого из нас переселенцев ни осталось ни одной рогатой скотины, о причислении нас к селу Ново-Тырышкинскому установленным порядком без приемных приговоров, а в случае же недостатка земли в гранях села Ново-Тырышкинского не будет ли признано возможным прирезать к граням этого селения пустолежащие земли по речкам Камышной, Черновой и в верховьях Березовки, так как за окончательным уже нашим разорением и бедственным положением выселиться на другие участки не предстоит никакой возможности, так заведенные нами [дома] и постройки должны будем оставить не проданными, так как старожилы взять обратно их не соглашаются, а на новых же участках завести вновь домов немыслимо и зная вполне, что Правительство постоянно заботиться о благосостоянии  [12] [Л. 99] всего крестьянского населения, то и в данном случае вполне убеждены, что ни Правительство и ни Ваше Высокородие не допустите доверителей и нас в числе около 600 душ обоего пола до окончательного разорения и нищенства, от чего впоследствии не в состоянии будем относить даже денежных законом положенных податей, налогов и повинностей, и если настоящее наше ходатайство уважено быть не может, то не признаете ли возможным принять на себя труд ходатайства от 600 душ обоего пола крестьян и прошение это со всеми приложениями в дополнение к таковой же [жалобе,] поданной 21 Мая 1884 года представить прямо от себя на благоусмотрение ЕГО СИЯТЕЛЬСТВУ Господину министру Внутренних Дел или повергнуть на ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕЕ МОНАРШЕЕ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Соизволение и о последующем по сему распоряжению не оставить объявить нам чрез Г. Бийского Окружного Исправника, на каковое ответное распоряжение представляем 60 копеечного достоинства гербовую марку. Если же ходатайство наше будет не уважено, то в таком случае при окончательном выдворении нас из села Ново- Тырышкинского сделать распоряжение  [13] [Л. 99 об.] о взыскании с общественников старожилов за дома, приобретенные от них покупкою и за захваченное незаконным[и] и произвольным[и] действиями старожилов имущество[;] на право же ходатайства представляем от доверителей засвидетельствованную доверенность вместе с именным списком, почтовою квитанциею и копиями с удостоверения и предписания Г. Бийского Окружного Исправника, от 21 Апреля 1884
года за № 8559. Сентября 27 дня 1885 года. К сему по безграмотству и личной просьбе доверенных Леонтия Филиппова Краснослоб[од]цева, Гаврила Павлова Вязникова, Василия Максимова Шматова и за себя руку приложил доверенный [Подпись:] Семен Аввакумов Рыбкин.

Жительство мы просители имеем в селе Ново-Тырышкинском Алтайской волости Бийского округа.

Примечания публикатора:
[1] И здесь, и в концевом перечне имён написано: "Краснослобцев". Такая фамилия известна в русском языке. Однако в перечне переселенцев (документ № 6) мы её не находим, зато обнаруживаем сразу несколько Краснослободцевых (№№ 8, 59, 65, 75), включая и "Леона Филиппова Краснослободцева" (№ 18). Фамилия "Краснослободцев" встречается и в подписях под телеграфным запросом ново-тырышкинских переселенцев губернатору (документ № 45); Леон Краснослободцев назван и среди авторов июньского 1883 г. обращения переселенцев (документ № 5). Очевидно, речь идёт об ошибке писаря, изготовлявшего прошение к переселенческому чиновнику.
[2] Разбивка слова между листами: подроб//но
[3] Список не обнаружен.
[4] Далее взятое в скобки: "у них" (ошибочный повтор слов).
[5] В оригинале: "зимы".
[6] Падежная нестыковка; неясно, должна ли убедительная просьба стоять во множественном числе.
[7] Далее слово "дома", взятое в скобки (описка, исправленная писарем по ходу написания документа).
[8] Разбивка слова между листами: до//мов
[9] В словаре В.И. Даля "забока" приводится как местное сибирское словечко, означающее: "берег, край,
обочина, || лесок вдоль берега речки, озера".
[10] В документе – "обязательством".
[11] Разбивка слова между листами: ско//рейшим
[12] Разбивка слова между листами: благо//состоянии
[13] Разбивка слова между листами: распо//ряжени

Археографическое описание.
Подлинник. Рукопись бледными коричневыми чернилами. Фамилии в "шапке" подчёркнуты простым карандашом. Бумага с тисненым штемпелем фабрики Платонова. Выполнено рукой ново-
тырышкинского сельского писаря Лебедкина.

Дата получения:
9 октября 1885 (вверху л. 95, справа, коричневыми чернилами, с уточнением:
"получено")

Входящий номер:
851 (вверху на л. 95, слева, коричневыми чернилами)

Пометы (кроме указанных выше): 
на листе 95 черными чернилами написана дата получения, простым карандашом слева: «1), 6 домохозяев [неразборчиво] до 1877 г. 2) , почему новоселов не поселят отдельно по Березовке; 3, Свободна ли эта земля?» простым карандашом внизу листа: «Отложить до получения дела из Канцелярии губернатора»,

Место хранения:
Гос. архив Томской области. Ф. Ф-3. Оп. 44. Д. 9. Л. 95–99 об.

Опубликовано в:
Сибирские переселения: документы и материалы. Выпуск 4: Конфликты старожилов и переселенцев. 1880-е – 1910-е годы. СПб., 2020.

Изображение